Jul. 5th, 2008

ignaty_l: (Default)
приложение - вотасюда.

Мысли из разных мест. Про братство, про спасительную поэзию, про вездесущие травмы.

Христианские. Православные. - Верующих!

 

«Подумалось, что и тот и другой вряд ли хорошо разбираются в поэзии, музыке, живописи или хотя бы чем-то одном из трех».

«мещане говорят о Боге, верующий говорит с Богом».

«любить - это смотреть не друг на друга, а в одну сторону».

«Кто такой брат для меня? Во-первых, почему брат? В чем брат? По образу и подобию Божию? Да, брат. И это братство и с потаскухой и с нариком, если они сами не отвергли в себе образ Божий, а лишь пали грехом. Но не с сознательно умаляющим Евхаристию. Ибо это - богохульство и отречение. Человек сам отгораживается от Того, Кто делает его братом для других. Поэтому он уже не брат. Вольности со святыней - это совсем не игрушки».

«У Игнатия не презрение, но сарказм. И не к какому-то конкретному монаху, а к "старцам-чудотворцам". Скорей всего, за этим что-то личное, травма какая-то...».

«Не хочу никого обидеть. Но поэзия заканчивается там, где начинается сгоревшая до пепла душа.
Чисто личное. Не принимайте на свой счет».

«богословами православная традиция именует исключительно поэтов».

«А Давлатов или валяет дурака (но УЖЕ за гранью "фола"), или просто вообще - НЕ христианин».

«По пункту второму – Аминь».

«Да, согласен. По обоим пунктам».

«не спасительней ли несколько поэтических строк всех богословских рассуждений вместе взятых».

 

Давлатов, я на утренники не пойду, даж не уговаривайте. Ну нафик, хренью страдать. Нанесут еще травму какую и впрямь. У них это навязчивое слово. В какой журнал не войди – все про травмы и глубокое нищастье. Наверняка еще и спиридон к кровавой лопатой припрется показать свои волшебные руки, изготавливающие волшебную еду. Он явно из их тусовки.  Да и извесное дело – каждый настоящий поэт может ударить настоящим поэтическим словом поэта. А художник – картиной. Наверняка больно. А музыкант – ройяллем. Убьют двух последних мистиков – кто русь святую из говна вытаскивать будет? Так што я определился. Я – пас. Даж не уговаривайте.

 

(П.С. это я минуту за перфоратором забежал, так что меня нет. Я уехал.)

ignaty_l: (Default)

«Между тем ученики просили Его, говоря: Равви! ешь. Но Он сказал им: у Меня есть пища, которой вы не знаете. Посему ученики говорили между собою: разве кто принес Ему есть? Иисус говорит им: Моя пища есть творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его».

Опять заново….

 Вот одна речь:

«Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня имеет жизнь вечную.  Я есмь хлеб жизни.  Отцы ваши ели манну в пустыне и умерли;  хлеб же, сходящий с небес, таков, что ядущий его не умрет.  Я хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира.  Тогда Иудеи стали спорить между собою, говоря: как Он может дать нам есть Плоть Свою?  Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни.  Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день».

У Иоанна Христос говорит о пище, как о вере. Верующий = ядущему и пиющему.  Говорит о том, что полагает Себя на жертвенник…

То же самое повторяет Павел: «Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба. Посмотрите на Израиля по плоти: те, которые едят жертвы, не участники ли жертвенника? Что же я говорю? То ли, что идол есть что-нибудь, или идоложертвенное значит что-нибудь? Нет, но что язычники, принося жертвы, приносят бесам, а не Богу. Но я не хочу, чтобы вы были в общении с бесами»

Вкушение с жертвенника есть общение с тем, кому приносится жертва.  Павел тут вообще говорит об идоложертвенном, и сравнивает идоложертвенное с евхаристией: «Итак, возлюбленные мои, убегайте идолослужения. Я говорю вам как рассудительным; сами рассудите о том, что говорю. Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой?..». и т.д…

Но идоложертвенное  само по себе ничто: «Что же я говорю? То ли, что идол есть что-нибудь, или идоложертвенное значит что-нибудь?». Оно становится осмысленной жертвой идолам при положении на жертвенник и при вере что это жертвенное.  - Совершенно умильно читается следующее: «возлюбленные мои, убегайте идолослужения». Возлюбленные баловались иногда идолослужением, да? - Как? Ну наверно не особо сознательно. День города, понимаешь, все в храм Артемиды. Все пошли и я пошел…  Но не суть. Языческие жертвы как приносились? Клался кусок мяса, потом от него часть отделялась для пирушки во славу божка. Считалось  у сильно верующих язычников, что божок в этом мясе сидит. Мало того – божка можно проглотить. Благочестивые язычники в это верили, да. Это довольно важный момент. Ведь часть идоложертвенного пускалось в продажу и разносилось по хатам. Христиане раньше были не такими православными и ходили в гости к язычникам. Да и семьи были не больно какие православные. У всех были родители, братья-сестры, зятья, наконец, – все эти ребята были вполне здоровыми язычниками: «Все, что продается на торгу, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести; ибо Господня земля, и что наполняет ее. Если кто из неверных позовет вас, и вы захотите пойти, то все, предлагаемое вам, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести. Но если кто скажет вам: это идоложертвенное, - то не ешьте ради того, кто объявил вам, и ради совести. Ибо Господня земля, и что наполняет ее».

А вот пик – гносис  Павла:  «Но не у всех такое знание: некоторые и доныне с совестью, признающею идолов, едят идоложертвенное как жертвы идольские, и совесть их, будучи немощна, оскверняется.  Пища не приближает нас к Богу: ибо, едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем.           Берегитесь однако же, чтобы эта свобода ваша не послужила соблазном для немощных. Ибо если кто-нибудь увидит, что ты, имея знание, сидишь за столом в капище, то совесть его, как немощного, не расположит ли и его есть идоложертвенное? И от знания твоего погибнет немощный брат, за которого умер Христос. А согрешая таким образом против братьев и уязвляя немощную совесть их, вы согрешаете против Христа. И потому, если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего».

- переводить для немощных, или оставить деда мороза в живых?...

Переведу. – Куча бывших язычников были вполне как наши Наумовы чады. Верили что в пище сидит божок. - Бес. И вот смотрит такой немощный на обладающего знанием – что пища не приближает к  Богу – Павла, и кумекает две простые мысли:  1) жрет он в капище мясо и ему хоть бы хны, что я о нем думаю. Не – он не христианин. 2) бесы тоже божьи люди, одним «богом» больше – только мне на пользу. Артемида – хорошая всё ж богиня, как мама говорит.

Это Павлу по балде что есть, он знает что там, в мясе - никакого божка нету. Но Павел щепетилен. Малоль  что я знаю, да? – Не буду есть мясо, поскольку народ – ну полуязычники – что с них взять, тёмных…

Итак пища сама по себе не приближает нас к Богу …и не удаляет. Святой Дух в Чаше не сидит. («на нас  и на дары сия»). И Павел прекрасно об этом знает. Странно, что это очевидное, мало кто знает в сегодняшней православной церкви. – Ну не суть.

Павел знает и другое: «Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба». Мы благословляем жертвенник. И, благословляя, приобщаемся Телу и Крови. Мы делим один хлеб, поэтому мы одно целое во Христе. Тело есть – множество:  «и мы многие одно тело». И множество нас есть – тело: «так мы, многие, составляем одно тело во Христе, а порознь один для другого члены», ну  совсем конкретно: «Но Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном большее попечение, дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге.  Посему, страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены. И вы - тело Христово, а порознь - члены»…  Итак – приобщение к Телу и Крови – разве это не приобщение к Церкви?

Мы благословляем Чашу и преломляем Хлеб. – Мы совершаем чудо. Евхаристия это – чудо. Она должна быть чудом. Христос - Глава в этом Теле, но Он не есть Тело. Тело – Его, а не Он. Да и мы - в общем - части тела. Разные…  О менее совершенных – Павел сказал – большее попечение. То есть – Глава - Главой, но обернитесь вы вокруг себя, хлопцы… Глава нам все уже сказал, нам - исполнять надо, чтоб: «все члены одинаково заботились друг о друге», а не на Главу сваливали заботу – «Бог подаст, проси с молитвой».  «Страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены».  Ну и как этого достигнуть при нынешнем раскладе, когда чуть не все православные – ловцы благодати на свою глупую голову? Задыхающиеся от восторга, что: «они не такие как мы, в них нет благодати» (с). Мистеки – аскеты, у кого мистека и аскетика: «имеет только вид мудрости в самовольном служении, смиренномудрии и изнурении тела, в некотором небрежении о насыщении плоти». Свет видели и захлопали крыльями как ангелы? И что – Свет? Что вы увидели в Свете такого, что делает вас такими пижонами? Я не видел в этом Свете никакого насилия над человеком, никакого призыва раствориться, никакого зова даже…

Так что в Чаше? – мы в чаше, омытые, очищенные  Кровью Христовой. Жизнью мира. И приобщаемся мы этой Жизни только все вместе. Все пришли, все раздробленные соединились, все вместе омылись и порадовались. Порознь ибо мы – члены. В самом широком смысле этого слова… И Святой Дух - «на нас  на дары сия» - сходит когда мы это не «понимаем» (ну, выдумщики – словоблуды), а осуществляем. Тогда мы становимся все едино – то, о чем молил Христос… Тогда и входит к нам Христос и вечеряет с нами. Тогда и становится «посреди нас».  Прихожане же за волшебной едой – едят  каждый свою порцию… - Волшебной еды. Порознь, в рассрочку питается церковь: «от того многие из вас немощны и больны и немало умирает» - не имеет единой веры, единого порыва веры, способного целить немощных и больных, не внимает Павлову: «братия мои, собираясь на вечерю, друг друга ждите»… Ну что сказать? – да нечего больше сказать. Если с сотого раза не доходит – то и в сто первый не дойдет…


+ приложение.

Page generated Sep. 14th, 2025 08:57 am
Powered by Dreamwidth Studios