(no subject)

 Прав совершенно Стас, исход надо делать только в простоту. Чрезмерная сложность, ритуальное единомыслие, искуссвенное со-гласие в мелочах, раздутых до гигантских размеров – все это мешает и ортодоксии и ортопраксии, и является ни единомыслием, ни синергией в делании;  это симуляция духовной жизни, не отдающаяся в сердце иначе почти никогда, кроме совпадения настроя души с настроем грядущего спектакля, что почти всякий раз нужно делать нарочно, веря, что  идти на встречу с Богом нужно непременно так чинно, не имея почти практической надежды на эту встречу, но, беря числом, количеством, слагающимся в одну большую привычку, извлечение из которой благодати происходит благодаря стойкому желанию претерпеть до конца эту цикличность встреч ни с кем – ни с Богом, Который не приходит когда и потому, что отвлекаемся на людей, «осуждая» их к ним вниманием, ни с людьми, отвлекающими от Бога их к Нему невниманием  - претерпеть и спастись…  Выход из странного вероучения, в котором собрание – будто насильное терпение друг  друга, терпеж  живого шевеления рядом, только затем, что так заповедано – вместе, гуртом  приходить на «личную встречу», вместе, максимально игнорируя один другого, любя это Божье терпение нас в одной куче, разрозненных и смотрящих в одну сторону, в сторону смотрящего на это «заповеданное» свинство Бога… Спектакль, где эмулируется «Царство Небесное» как плавное, размеренное движение, где наряженный в Христа-Бога дяденька воспроизводит движения Христа-Бога, превращающего несъедобные просфоры-  в свое тело, молдавский кагор - в свою кровь, первым потребляющий все это в мензурочном количестве, и заканчивающий спектакль раздачей всего этого дефицитного продукта съимулированным святым, по образу и подобию жития святых, мучившихся недоеданием и воздержанием в условиях такого же незамечания в упор друг друга, сосредоточивших чаяния всей своей жизни на ожидании прихода благодати.

Не – нафик. Царствие Божие это желание встречи всех нас вместе, куда придет и Христос, если встреча наша будет по детски простой, незамороченной. Куда Он придет не потому что туда разрешение прийти Ему официально назначил епископ, а потому что туда люди приходят в свободе видеть Его в друг друге. Видеть в каждом это бессмертие, это дыхание жизни как вечности, где желание друг другу добра реализуется без всяких предписаний и правил доброделания, и не укорочено законом о том, что добро подлинное может быть только у тех, кто сперва научился отстраняться от этого добра, уйдя целиком в свое нежелание хоть кого в этой жизни видеть, а потом получил приказ вылазить и учить как нужно любить всех православно….

(no subject)

Для монаха главное хранить себя от мира, то есть знать, что мирския признают, что подвиг его бессмертен.
Как говорит бессмертный Спиридон - знаете ли вы, уроды, от чего монах отказывается, пока вы со своими женами- мужьями сношаетесь? От чего батюшка? - От сношения. - Ради чего, батюшка? - Ради Тифлисского домика. Что это за место такое на земле? - Это рай для монахов. Там так хорошо, что даже сношаться не хочется с вашими женами...
"Смиренный, - читаем в луге духовном - превосходит самого царя славою, потому что царя славят только в лицо, а смиренного и в глаза и за глазами все хвалят и ублажают". Может ли мирянин быть смиренным, не отказываясь от сношения? - Нет.
Посему и в глаза и за глаза мы хвалим монаха, за то что он сношает мозги православным женщинам,которые любят эту процедуру за то, что монахи любят черное, и  шелковое и кружевное, и постоянно ходят в этом нижнем женском, что само по себе выдает редкое смирение, за что их все, как говорится, и хвалят и в глаза и за глаза и даже в печати...